Очень жгучее и пленарное Как Владимир Путин выступал в одной программе с Чарли Роузом

[Ludmila Emelina 251]

 5

Очень жгучее и пленарное Как Владимир Путин выступал в одной программе с Чарли Роузом

 

Президент России Владимир Путин выступил перед участниками Петербургского экономического форума и на сцене больше двух часов отвечал на вопросы американского журналиста Чарли Роуза. Он выступил по всем жгучим проблемам современности и, по мнению участников пленарного заседания, зажигал сам. Свидетелем выступления был специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

 

Утро в «Ленэкспо» началось с заседания Валдайского клуба, который первый раз собрался на Петербургском форуме. Участников клуба привлекли к разъяснению позиции российской стороны по широкому кругу вопросов. Для этого на заседание пришел и первый вице-премьер Игорь Шувалов.Не стоит говорить, что другой темы, кроме Украины, не существовало.

 

Украина повлияла на введение санкций по отношению к России, которые повлияли на Россию, которая повлияла на санкции по отношению к Западу, который продолжает влиять на Украину. И только на первый взгляд круг этот кажется замкнутым. Для Игоря Шувалова все было очень просто: Украина попала в западню, когда решила, что она сможет соответствовать двум форматам одновременно — зоне свободной торговли со странами СНГ и ассоциации с ЕС. А решила она так, конечно, с подачи Запада.

 

— Ошибка ЕС была предложить Украине такой формат, и эта ошибка привела к таким печальным последствиям, которые мы наблюдаем на Украине,— рассказал Игорь Шувалов, имея в виду, очевидно, потерю Крыма и войну.

 

Интересно: эти слова, изложенные здесь и сейчас, кажутся, пожалуй, наивными, а вчера в переполненном душноватом зале под аплодисменты присутствующих они выглядели совершенно убедительно.

 

Это случилось благодаря безусловному ораторскому дару Игоря Шувалова: он пользовался метафорами, говорил лаконично и исчерпывающе и все время выдавал эмоцию. Он мог победить вчера любого оппонента в этом зале, но ситуация усугублялась еще и тем, что оппонентов в зале (несмотря на присутствие бывшего премьера Франции Франсуа Фийона, экс-президента Чехии Вацлава Клауса и, например, бывшего министра иностранных дел Италии Франко Фраттини) у него не было. Все подбадривали Игоря Шувалова товарищескими аплодисментами.

 

— И неправильно, что политика и экономика связаны,— настаивал Игорь Шувалов.— Это не так. Думаете, кто-то в России считает, что это санкции против Путина? Нет, простой гражданин воспринимает эти санкции лично про себя!

 

Но и теперь ему было не с кем сражаться: здесь все воспринимали санкции именно как простые граждане, то есть как раз про себя, то есть как личную боль, которую причиняли и продолжают причинять им западные страны.

Объяснялось это еще и тем, что на этот раз, во время очередного решающего выбора, стоящего перед Россией, в Петербург приехали только те, кто уже сделал его, и не в пользу тех, кто остался по ту сторону баррикад, а вернее, по ту сторону российской границы (и все чаще эти понятия полностью совпадают).

 

Удивительную дискуссию, в которой ее участники отовсюду взаимодополняли друг друга, вел сын Александра Солженицына Ермолай, который время от времени задавал очень резкие, но малопонятные вопросы, отчего накал дискуссии приобретал все больший градус.

И только однажды вдруг прорвало Франсуа Фийона, заявившего, что, когда они, олицетворение Старой Европы, «каждый раз пытались разработать соглашение с Россией, хотя бы о зоне свободной торговли, главные проблемы возникали именно с восточноевропейскими странами. Они боятся России. Страх — это всегда плохо».

 

Пленарное заседание с участием Владимира Путина вел культовый американский тележурналист Чарли Роуз, который, в отличие от Ермолая Солженицына, выбрал тактику внятных вопросов в расчете, видимо, на такие же внятные ответы.

 

Церемония съезда участников пленарного заседания на речь Владимира Путина заслуживает отдельного описания. Участники не только платят за это действие немаленькие деньги (без пакета других услуг организаторы спрашивают за речь около 300 тыс. руб. с человека), но и убеждаются в том, что им в результате ничего не гарантировано: похоже, в горячечной лихорадке перед самым форумом могут быть проданы двойные билеты.

 

Я по крайней мере был вчера свидетелем выяснения отношений между двумя крупными бизнесменами, каждый из которых отстаивал свое право на один и тот же стул. Их разговор был негромким, но выразительным. В нем присутствовало много шипящих, при этом один настойчиво пытался вручить другому карточку с телефоном своего помощника. Помощники, у которых не было даже виртуальных мест, в это время с лицами, на которых покоилось полное безразличие к происходящему (словно все это сейчас происходило не с ними, а просто с какими-то уличными хулиганами, до которых им и дела-то нет ввиду занятости важными государственными делами), штурмовали трибуну D, предназначенную для журналистов.

 

У каждого журналиста, попавшего в зал, была при этом своя цель, а вернее, мечта: попасть в «красную зону», то есть в проход между первым рядом и сценой, куда уже подходили главные участники церемонии — государственные деятели и бизнесмены (тоже, конечно, в целом государственные).

 

Глава администрации президента России Сергей Иванов оказался в плотном кольце этих бизнесменов, и один из них уже признавался ему, как в последнее время заинтересовался футболом, и спрашивал, нельзя ли в режиме личной встречи поподробней обсудить, как лучше потратить на футбол свободные ресурсы, которых, это было ясно, скопилось немало.

 

— На футбо-о-о-л?! — переспрашивал Сергей Иванов и, посуровев, уточнял: — Или на ЦСКА?

— Конечно, на ЦСКА! — спешил бизнесмен.

 

Но все-таки удовлетворительного для себя ответа он так и не получил.

 

Я спросил Сергея Иванова, откуда у него страсть к коротким формулировкам: недавно он охарактеризовал игру сборной России как «убожество», а в этот день выразился по поводу президента Украины: «Большевичок-с!»

 

Сергей Иванов признался, что, по его наблюдениям, такие формулировки работают лучше всего.

Я спросил главу президентской администрации, что он думает насчет дерзких арестов российского госимущества за рубежом.

 

Он и теперь не склонен был к длинным ответам и сказал:

— Эта история, видимо, надолго. Очень большие деньги на кону. Но способы есть.

Теперь остается убедиться и в том, и в другом, и в третьем.

 

Выступление Владимира Путина началось в назначенное время. Его лицо и фигура проецировались сразу на несколько стен в зале, и от такого обилия Владимиров Путиных казалось, что они лично тебе докладывают о том, что кризис оказался совсем не тем, за кого себя выдавал.

 

— Еще в конце прошлого года,— заявил он,— нам предрекали, и вы это хорошо знаете, глубокий кризис (в том числе и он сам, как известно, сказал, что это по крайней мере на два года.— А. К.). Этого не произошло — мы стабилизировали ситуацию, погасили негативные колебания конъюнктуры и уверенно проходим через полосу трудностей прежде всего потому, что экономика России накопила достаточный запас внутренней прочности. У нас сохраняется положительный торговый баланс, растет несырьевой экспорт.

 

Владимир Путин рассказал про подскочившую, но так и не вырвавшуюся из-под контроля инфляцию, про устойчивый бюджет, про объем золотовалютных резервов. Наконец, прозвучало долгожданное: «Введение так называемых санкций подтолкнуло нас к тому, чтобы существенно активизировать работу по импортозамещению»…

 

А главный ответ на санкции, по его словам,— повышение свободы и открытости России.

Странно, что Владимир Путин говорил все это. В конце концов, он ведь не мог не понимать, что в зале сидят либо демонстративно российские бизнесмены, либо настолько активно сочувствующие им (а прежде всего, конечно, своему бизнесу), что находятся теперь в одном с ними зале.

Ведущий дал слово премьер-министру Греции Алексису Ципрасу, который, по его же словам, сейчас задавался мучительным вопросом: «Почему я нахожусь здесь, а не в Брюсселе на переговорах?» И он отвечал: «Я вместе со страной, которая делает все, чтобы…»

Тут переводчик ошибся: сказал «убиться» вместо «добиться». Между тем присутствующие все поняли правильно.

 

Единственный здесь высокопоставленный представитель Евросоюза говорил между тем такие вещи, что другим высокопоставленным представителям было бы просто стыдно за него.

 

— Все мировые вызовы должны восприниматься с учетом того, что центр тяжести мира давно сдвинулся со своей прежней точки…— объяснял Алексис Ципрас.— Неужели мы будем придерживаться старых догм, выстраивая стену вокруг себя?!

 

Алексис Ципрас обращался, естественно, не к участникам пленарного заседания. Он говорил сейчас с коллегами из ЕС. И они, я уверен, слышали его.

Все тут запуталось: мы были свидетелями европейского хаоса, который устроил тут, в Петербурге, греческий премьер, которого пригласил на этот форум Владимир Путин.

Читать далее: http://www.kommersant.ru/doc/2751838

 

 

 

Изменено 20 июня 2015 пользователем LevGolovanov